«Охваченный ненавистью и страхом,
ты вынужден терпеть страдания той, которая тоскует по тебе;
и я знаю теперь: для мужчины нет гнёта более бессмысленного и неотвратимого,
чем быть любимым против воли, — это пытка из пыток, хотя и вина без вины.»

Знаете, а ведь это так несправедливо, если задуматься - когда одно-единственное неверное решение рушит твою жизнь по кирпичикам, а ты наблюдаешь за процессом со стороны, охваченная бессильной горькой злобой. Ты выросла и больше не живешь в сказке, где добро всегда побеждает, люди счастливы, а замуж выходят раз и навсегда, и исключительно за прекрасного принца.
Твой прекрасный принц сейчас черт знает где - он давно уже не чувствует потребности отчитываться, а тебе надоело спрашивать. Встречаетесь редко и чаще всего молча, смотрите куда угодно, только не в родные когда-то глаза, и давно уже спите в разных кроватях. Вся забота, вся нерастраченная нежность сконцентрирована на новорожденной дочери, но даже у тебя, привыкшей быть сильной, не хватает сил, чтобы держаться. Родители любезно забрали малышку к себе на выходные под предлогом, что успели соскучиться, но ты прекрасно понимаешь, что все лишь бы дать тебе отдохнуть и побыть наедине со своими мыслями. Сидишь на холодном кафеле весь вечер, вслушиваешься в тишину и рыдаешь в голос, потому что в реальной жизни нельзя сделать шаг назад и все исправить, или лечь спать, чтобы на утро все снова стало хорошо. Одна ошибка цепляет другую, третью, а потом накрывает тебя такой лавиной из смеси всего на свете, что ни конца, ни края не видно.
К счастью, когда нашей смелости недостаточно, чтобы выкарабкаться, на помощь приходит случай.
Именно по его воле я лежу в собственной кровати в объятиях не своего мужчины, растрепанная и не обремененная лишней одеждой. Мысли - где-то в промежутке между "какого Мерлина я творю" и "надо поставить чайник".
- Хочешь чего-нибудь выпить? - поднимаю глаза, чтобы взглянуть в другие: светло-серые и холодные.
Я запомнила тебя другим, Малфой. Где тот надменный, ехидный слизеринец, с которым мы взаимно ненавидели друг друга все школьные годы? Что ты делаешь в одной постели с грязнокровкой, от одного вида которой на твоем породистом лице когда-то появлялась гримаса? Когда-то твои вечно прищуренные глаза были наполнены жизнью, от которой всего за несколько лет не осталось ни капли. Уставший, разочарованный, разбитый - даже голос стал на порядок тише.
Получив утвердительный ответ и поцелуй в висок, я молча встаю и шлепаю босиком на кухню. Долго смотрю на чайник, но решаю, что без бутылки не разобраться. Два бокала и бутылка сухого красного, привезенного, кстати, Роном из какой-то командировки. Какая ирония!
- Драко! Иди сюда!
Сажусь на стул, прислоняюсь к стене и закрываю глаза. Собственно, кто я такая, чтобы спрашивать Малфоя о переменах? От прежней Гермионы тоже не осталось ничего, даже фамилии. Сплошные руины, претендовавшие когда-то на звание хрустального замка. Если бы та упрямая гриффиндорка с непропорционально крупными передними зубами узнала о том, что приблизится к Малфою ближе, чем на метр, то сошла бы с ума, наверное. А нынешняя - ничего, вполне невозмутимо дожидается, пока тот оденется, и лениво качает в руке бокал.
- Все началось год назад, - вдруг начинаю я, дождавшись появления Малфоя. Он уже несколько раз спрашивал меня о том, что же произошло у нас с Роном - искренне, без усмешки, а я каждый раз переводила разговор на другую тему. Странной казалась сама идея обсуждения провалившейся личной жизни с Драко - тогда, в день нашей первой встречи, я не подозревала, что снова увидимся в ближайшем будущем. Забудем такой неожиданный порыв - или сделаем вид - и будем дальше копошиться в болоте из проблем и разочарований. А он возвращался. - Совпало с моей беременностью. Знаешь, как это бывает - начинается с мелочей, потом перерастает в что-то серьезное, а дальше все зависит от того, как будешь справляться. Он начал срываться по поводу и без, пропадать, обманывать. Пару раз были даже запои, кажется - все тщательно скрывалось, но я же не дура, Малфой, - усмехаюсь и делаю глоток. - Понятия не имею, что буду делать, но...
Меня прервал настойчивый стук в дверь. Что за черт?
Я вскакиваю с места и молча смотрю на Драко. Что теперь? Усталость была такой сильной, что сил не хватило даже на соответствующую мимику. Решение пришло быстро.
- Быстро. В подвал. С бокалом, - шиплю я, выталкивая ошарашенного Малфоя на ведущую вниз лестницу. Как в плохом анекдоте, честное слово. - Если ничего опасного - дожидайся меня, это не займет много времени. Не будет больше пары минут - аппарируй. Давай, быстрее, - на лице Драко появляется ухмылка - та самая, Малфоевская.
- Да у тебя все продумано, Грейнджер, - смеется и исчезает где-то под лестницей, а замираю, услышав собственную девичью фамилию. Дверь, точно.
На ходу приглаживаю волосы, застегиваю на верхние пуговицы злополучную рубашку и, пару раз повернув ручку замка, открываю дверь. Чувствую, как волосы на затылке становятся дыбом, а лоб покрывается испариной.
- Астория? - стараюсь произнести как можно громче, чтобы услышал Малфой.

Отредактировано Hermione Granger (2014-09-18 03:38:24)

«I felt very still and empty, the way the eye of a tornado must feel,
moving dully along in the middle of the surrounding hullabaloo.»

А вот тебе, Астория, годы пошли только на пользу. Ты всегда была красавицей с густыми светлыми волосами и кукольным личиком - ей же и осталась, лишь приобрела какой-то шарм, вероятно, с материнством. Теперь ты почему-то напоминаешь мне Нарциссу, мать Драко - такая же холеная, сдержанная и, скорее всего, несчастная.
Почему сдержанная? Я ожидала эмоционально взрыва, слез, истерики - именно так обычно ведет себя обманутая женщина, доведенная до того, чтобы посреди ночи нанести визит в дом разлучницы. Во всяком случае, именно так повела бы себя я, если бы узнала, что Рон сейчас отнюдь не в командировке. Даже не из-за ревности и обиды, нет - я давно уже перегорела - а от осознания того, что все действительно кончено. Та Гермиона Грейнджер, которая все еще имеет место быть где-то внутри меня, погибла бы окончательно, уступив место миссис Уизли - уставшей, равнодушной, занятой исключительно воспитанием дочери и разводом с непутевым мужем.
Ты ведь наверняка знаешь, почему ты здесь, Тори. Или как тебе больше нравится - миссис Малфой, официально и чопорно? Не думаю: от одного словосочетания "миссис Малфой" за километр веет тоской и безнадежностью, а ты, кажется, еще готова бороться. В этом я даже завидую тебе, наверное, потому что сама давно опустила руки и нахожусь в этом доме исключительно ради Розы. Почему-то мне кажется, что хотя бы некоторое время ей нужны будут оба родителя, даже такие непутевые, как мы с Рональдом.
Астория первой нарушает неловкую паузу, и ее голос будто заставляет меня проснуться.
- Непременно, - холодно отвечаю я и отстраняюсь, позволяя Малфой протиснуться в тесную прихожую. - Проходи в гостиную, - я указываю рукой в сторону первой комнаты слева по коридору, - и дай мне пару минут, хорошо? Да, можешь говорить нормально - дома сейчас никого. Но спасибо за предусмотрительность, - я направилась в спальню, по пути дав чайнику команду кипеть с помощью пары незатейливых взмахов волшебной палочкой. Нужно было переодеться: на мое счастье, Астория не стала спрашивать, кому принадлежала мужская рубашка, потому что я и сама не могу дать ответа на этот вопрос. Серьезно.
Быстро надеваю вязаный свитер с высоким горлом, чтобы справиться с невесть откуда взявшимся ознобом, и джинсы, в карман которых кладу палочку - так, на всякий случай. Никогда не знаешь, чем обернется разговор с разъяренной слизеринкой, хоть и бывшей.
Я делаю глубокий вдох, прежде чем выйти и приступить к разговору, но вдруг осознаю, что мне не страшно. Совсем. За годы, проведенные плечом к плечу с Орденом, я научилась самозащите, да и война все еще была слишком свежим воспоминанием. Иногда я виню во всем именно ее, войну - если бы не привычка делать все, на шаг опережая смерть, может и не было бы никакой свадьбы вовсе. Мы с Роном занимались бы своими делами, а в старом составе встречались по выходным: в доме Гарри, например, и играли с их с Джинни детьми. Что ни говори - когда-то я влюбилась в дружбу, в саму идею, а не человека. Единственное хорошее, что вышло из этого - Роза. Как мать могу сказать, что оно того стоило и было намного важнее личного счастья. Сейчас вообще нет личного: только дочь и все остальное и незначительное.
Лениво орудуя палочкой, помогаю кипящему чайнику и паре чашек по воздуху переместиться в гостиную и расположиться на журнальном столике. Астория терпеливо ждет, расположившись на диване, неподвижная, как восковая фигура. Устраиваюсь в кресле напротив, поджав под себя ноги.
- Я тебя слушаю, - спокойно, даже слишком, произношу я.
В это же мгновение замираю истуканом: то ли показалось, то ли знакомый звук хлопка все же был достаточно громким, чтобы дойти из подвала до гостиной. Впрочем даже если мне показалось, Драко в любом случае ожидал серьезный разговор - так какая разница, где он его настигнет?
Астория говорила, а я размышляла о том, что же должно произойти, чтобы я начала, наконец, чувствовать. Я хочу, чтобы болело сердце, хочу разрываться на части, лихорадочно соображать; хочу, чтобы в голову пришло, наконец, решение. Вместо этого слизеринка отчитывает меня, как девчонку, а я доведена до того предела, что в состоянии лишь или хохотать, как Беллатрикс, или молча слушать с выражением загнанного в ловушку зверька. Выбираю второе: так безопаснее.

Отредактировано Hermione Granger (2014-09-18 23:47:32)